читать дальше

Ребенок, появившись на свет, сразу же начинает сосать материнскую грудь. А как только мать отнимет его от груди, начинает сосать палец.

Когда-то Рубенс спросил одну даму: «Почему вы позволяете вашему сыночку сосать палец? Ему ведь уже десять лет!» Дама возмутилась: «А вы бы хотели запретить ему это? Так продлевается связь с материнской грудью! Не хватает еще нанести ему травму!»

Таким образом, ребенок сосет палец до тех пор, пока в тринадцать лет гармонично не заменит его сигаретой.

Когда впоследствии Рубенс, занимаясь любовью с этой матерью, отстаивавшей право своего недоросля сосать палец, положил ей собственный палец на губы, она, слегка поводя головой, начала лизать его. Закрыв глаза, она воображала себе, что ее любят двое мужчин.

Этот маленький эпизод стал для Рубенса значительной вехой, ибо он открыл способ тестирования женщин: положив им на губы палец, наблюдал, как они реагируют на это. Те, что лизали палец, были, вне всякого сомнения, склонны к коллективной любви. Те, что оставались к пальцу безразличны, были безнадежно глухи к порочным соблазнам.

Одна из женщин, в которой он «проверкой пальцем» обнаружил оргиастические наклонности, по-настоящему любила его. После любовной близости она взяла его палец и неловко поцеловала, что означало: теперь я хочу, чтобы твой палец снова стал пальцем, и я счастлива, что после всего, что я воображала себе, я здесь с тобой совершенно одна.

Превращения пальца. Или: как вращаются стрелки по циферблату жизни.



13:38

пытаясь разобрать поведение отдельных субъектов моей жизни, мне довелось услышать мнение знакомого приятеля:

-пойми, у него таких как ты еще несколько штук. поэтому он так тянет время. вы никогда не сможете понять почему мы так делаем. мы и сами не знаем. нам просто хочется иногда написать девушке, спросить как у нее дела. и если она ответила, значит еще на крючке, значит все окей. если перестала отвечать, значит что что-то не так. возможно у нее кто-то появился, и вот тут то мы и начинаем нервничать и думаем о ней еще больше. но тут конечно есть и другой вариант, когда нам просто может быть похуй и мы забиваем, если она все так же не выходит на контакт. есть девочки и все эти девочки нравятся, это.. это сложно объяснить"

YOU WILL NEVER WIN




12:01

долго думала над дресс-кодом для вечеринки и..
королева готики как обычно




17:40

Юля и Леша,
наш любимый тоталблэк










Принято считать, что европейская цивилизация основана на разуме. Но столь же справедливо было бы сказать о ней, что это цивилизация чувств, сантиментов; она создала тип человека, которого я называю человеком сентиментальным: homo sentimentalis .

Иудейская религия предписывает верующим Закон. Этот Закон стремится быть доступным разуму (Талмуд не что иное, как постоянное разумное толкование предписаний, установленных Богом) и не требует никакого особого чувства сверхъестественного, никакого особого восторга или мистического пламени в душе. Критерий добра и зла объективен: речь о том, чтобы понимать писаный Закон и придерживаться его.

Христианство перевернуло этот критерий головой вниз: Люби Бога и делай что хочешь! — сказал Блаженный Августин. Критерий добра и зла был перемещен в душу индивида и стал субъективным. Если душа того или иного человека исполнена любви, все в порядке: этот человек хорош, и все, что он делает, хорошо.
<...>
Homo sentimentalis может быть определен не просто как человек, испытывающий чувства, ибо на это способны мы все, но как человек, возводящий свое чувство в достоинство. А как только чувство признается достоинством, чувствовать хочет каждый; и поскольку мы все любим хвастаться своими достоинствами, то склонны и выставлять напоказ свое чувство.

Превращение чувства в достоинство происходило в Европе уже в двенадцатом веке: трубадуры, воспевающие свою великую страсть к любимой и недостижимой знатной даме, представлялись всем, кто их слышал, столь восхитительными и прекрасными, что каждый стремился по их примеру стать жертвой какого-нибудь необузданного движения сердца.

Никто не раскрыл глубже суть homo sentimentalis, чем Сервантес. Дон-Кихот решает любить некую даму по имени Дульсинея, невзирая на то, что почти не знает ее (что нас вовсе не поражает, ибо, как нам известно, когда речь идет о «wahre Liebe», истинной любви, любимый мало что значит).





00:08

Расплакалась после свадьбы подруги, прямо в метро, когда перевалило за 12. И как назло, я не хотела этого, слезы стали капать мне на колени. И как на зло, какой то старый кавказец вышел со мной на станции и стал меня успокаивать. Что я слишком молодая и красивая чтобы плакать, спросил не замужем ли я. А я шла плача еще сильнее, от злобы и обиды сжимая кулаки. Говорил что у него дочь такого же возраста, и ему грустно от того, что я плачу и я такая бледная. Мне кажется, вселенная смеется надо мной или хочет что-то сказать, но я блин не понимаю что именно.


Мне так тяжело, кто бы знал


Женщины в метро, после полуночи, выглядят заплаканными, слегка нетрезвыми и очень одинокими.

15:07

и вот что странно: почувствовать себя асболютно естественно, абсолютно комфортно, стоя одна, в огромной удушающей толпе, поющей и тут и там i fink you freeky and i like you a lot



19:03

Иногда мне кажется, что я свое счастье найду где-нибудь в глуши, на каком-нибудь, вселенной забытом, острове.

Сидя за столом, мы помолчали. Хирш зажег новую сигарету.

– Вот странно, – сказал он. – Не курится как-то в темноте. Вкуса совсем не чувствуешь. Хорошо бы в темноте и боли не чувствовать.

– А чувствуешь вдвойне. Отчего так? Или это потому, что в темноте сильнее боишься?

– Да нет, сильнее чувствуешь одиночество. Призраки прошлого одолевают.

 

***

Стояла неописуемая ночь, бездонная и тихая, теплая, обласканная поздним июлем, что завалил все цветочные магазины розами, гвоздиками и орхидеями и переполнил все киоски в боковых улочках буйным кипением сирени, осененная высокозвездным небом над Центральным парком, что легло на пышные кроны лип и магнолий, и покоем, нарушаемым лишь дробным цокотом конного экипажа для полуночных влюбленных, меланхоличным порыкиванием львов да рокотом редких автомобилей, чертивших прожекторами фар световые каракули в темных провалах парка.

Я вошел в парк и двинулся к небольшому пруду. Посеребренный, он тихо мерцал в свете незримой луны. Я сел на скамью. Никак не получалось спокойно все обдумать. Сколько я ни пытался, тут же подступало прошлое – все шло кругом, путалось, накатывало, глазело из мертвых глазниц, потом опять шныряло в сумрак дерев, шуршало там, неслышными шагами подкрадываясь снова, сквозь пепел и скорбь заговаривало со мною едва слышными голосами былого, шептало что-то, то ли увещевая, то ли желая предостеречь, внезапно приближая события и лица из путаных лабиринтов лет, так что я, уже почти поверив в галлюцинации, и вправду думал, что вижу их в этом призрачном сплетении вины и ответственности, промахов и упущений, бессилия, горечи и неистовой жажды мести. В эту теплую июльскую ночь, полную цветения и произрастания, насыщенную затхлой влагой черного, недвижного пруда, на глади которого полусонным вспугнутым кряканьем изредка перекликались друг с другом утки, все во мне вдруг разверзлось снова, пройдя перед внутренним оком траурным шествием боли, вины и неисполненных обещаний. Я встал; невмоготу было сидеть вот так, в полной неподвижности, чувствуя, как совсем рядом на бреющем полете проносятся летучие мыши, обдавая лицо холодком могильного тлена. Окутанный обрывками воспоминаний, будто дырявым плащом, я побрел дальше по тропинкам, убегавшим в глубь парка, побрел сам не зная куда. Очутившись на круглой песчаной площадке, я остановился. В центре ее, в пятне лунного света, недвижным и пестрым хороводом теней затаилась небольшая карусель. Она была завешена парусиной, но не полностью и наспех; видны были лошадки в золотистых сбруях с развевающимися гривами, и гондолы, и слоны, и медведи. Все они замерли на бегу, их галоп окаменел, и теперь они пребывали в безмолвной неподвижности, заколдованные, как в сказке. Я долго смотрел на эту застывшую жизнь, столь странно безутешную в своем оцепенении – наверное, как раз оттого, что замышлялась она как апофеоз беззаботного веселья. Зрелище это обо многом мне напомнило.



00:05

все, что осталось - это сублимация.

18:28

Они шли мне на встречу, яркий солнечный свет чертил золотую линию по границам их тел. На двоих им было где то за 150. Они шли маленькими шажками. Мужчина нес пакеты из продуктового магазина "Магнолия". Внезапно женщина остановилась и взяла у него один из пакетов, чтобы взять его за руку. Пройдя мимо них, я затаила дыхание, почуствовав тепло исходящие от этих двоих. Они прошли мимо, а я замедлила шаг и оглянулась. Двое все так же шли, крепко держась за руки.

22.



01:19

Гадство. Поняла, что почти никому не доверяю полностью. Везде ищу подвох.

волшебный Брюгге:



читать дальше

09:38

так много снов, так мало смысла.

09:33

за 2012 год я посетила шесть разных стран, совершила 12 перелетов и одна поездка на поезде, объездила многие ближайшие мини-городки вокруг москвы.
венцом моего путешествия стал Китай, куда мы отправились моей большой семьей



читать дальше

хочется не отставать по плану, но скорее всего следующая поездка будет не раньше весны, но не дальше постсоветского пространства, а именно Киев

00:53

Осенью я приезжала к Юлечке в Берлин, и получился вот такой вот ролик о приключениях рюкзачка



17:15

степан в субботу уезжает на три месяца в экспедицию в антарктиду. сначала абу-даби самолет, затем перелет в кейптаун на пять дней и оттуда две недели плыть на пароме по водам атлантического и южного океанов. приехал в гости, выпил чаю. молчаливо перекинулись шутками, пообещал 1 января, в день моего рождения, отправить открытку с южного полюса, сказал через полгода дойдет. уходя, он сказал, что я правильно делаю не выходя из дома в такую погоду. в телевизоре патрик суэйзи танцевал в небезызвестном фильме грязные танцы. я бросила взгляд в окно и заплакала.


во мне ничего не осталось.